Как правильно критиковать. Мануал

Давно надо было написать этот мануал. И я буквально весь последний год собиралась, каждый раз, когда встречала фразы вроде

    • «ну вы же это написали, значит, должны быть готовы к критике»,
    • «вы неадекватно воспринимаете критику»
    • «вы обижаетесь на заслуженную критику»
    • «вас, видимо, нельзя критиковать, а можно только хвалить»
    • «я просто даю вам обратную связь»
    • «я вам помочь хочу, а вы!»
    • «это интернет, детка»

И так далее, и тому подобное.

Молчать больше не могу. Пишу.

Люди! Большое вам спасибо, что вы такие неравнодушные. Это невероятно круто, когда кому-то настолько тревожно за других, что он не жалеет времени и знаний на комментарии и критику. Это очень ценно, и это, правда, важно. Берегите, пожалуйста, в себе это неравнодушие.

Только вот насчёт того, что вышесказанное – именно критика, вас кто-то жестоко обманул.

То, что у нас называется критикой и приправляется всеми этими видами соусов, на самом деле даже близко ею не является. К сожалению, критиковать нас всех не учат — ни в школах, ни вообще где-либо (разве что, в литературном вузе). Зато нас всех учат жёстко и даже агрессивно относиться к себе и другим. Поэтому под видом критики множество хороших людей пытается пропихнуть друг другу агрессию, обиды, претензии, дискомфорт, непрошеные советы, картинку, корзинку, картонку и маленькую собачонку. Чем часто делает друг другу незаслуженно больно. А настоящей критики, которая бы стимулировала развиваться – и которая действительно очень нужна! — в итоге очень-очень мало. Буквально с фонарями и лопатой надо искать, и то сомнительно, что найдётся.

Давайте же поговорим про критику, про то, как делать хорошо и как, по возможности, не делать плохо — и попробуем изменить наш мир к лучшему. А? А?

Итак, что такое критика? Это анализ, оценка и разбор какого-либо произведения, явления или продукта (и даже человека), с указанием возможностей улучшения.

Какая у критики цель? Как ни странно, но — помочь её объекту в том, чтобы улучшить себя или своё творение, стимулировать на развитие. Правильная критика вызывает хорошие чувства и положительно мотивирует, потому что объект критики понимает: он не один, ему помогают, за качество его работы переживают из позиции «плечом к плечу».

Человеку русской культуры с предыдущим абзацем обычно хочется не просто поспорить, а разнести его в пух и прах, потому что в голове он никак не укладывается. И у этого есть причины: дело в том, уважаемые читатели, что мы с вами выросли в очень жёстких условиях, в которых пряников было мало, а кнутов – гораздо больше, чем хотелось бы. Я имею в виду даже не столько семьи (хотя и их тоже), а условия в целом, ту среду, которая нас окружает много лет. Для этой среды типично массовое «недержание негативного аффекта», то есть, абсолютная нормальность публичных реакций любой степени жёсткости на всё подряд, без оценки — уместны ли они, адекватны ли они.

У этого, в свою очередь, тоже есть причины:

    • плохие границы в масштабе нескольких поколений;
    • неумение контейнировать собственный аффект и дискомфорт;
    • жертвенность, готовность терпеть, и в то же время — агрессивность и жестокость (тоже в масштабе поколений);
    • собственный Внутренний Критик гигантских размеров;
    • мощные, многослойные рационализации (в плане обоснований, зачем всё это нужно – например, чтобы не зазнаваться, вырасти человеком, самивиноваты и т.д.);
    • и другие не очень приятные процессы, как коллективные, так и индивидуальные.

По результатам всех этих процессов, а также личных неприятных историй, которые случаются с людьми, — у нас с вами в головах формируется некий свод правил и установок. В числе их и правила/установки, касающиеся критики. Например, если вы погуглите слово «критика» (на русском языке), то выдача будет почти полностью состоять из текстов о деструктивной критике – про обвинения, недовольство, претензии и злость. Именно так в нашей культуре воспринимается это слово и это явление.

К сожалению, в основном все эти наши типичные представления – перекошенные и искажённые, почти полностью или полностью не совпадающие с реальным пониманием критики и её целями. Я уверена, что это можно и нужно исправлять, в первую очередь – в себе самих. В том числе, писать мануалы и инструкции и делиться опытом, который поможет тем, кто хочет научиться критиковать иначе.

 

    • Тем, кто учиться не хочет, а хочет продолжать делать как удобно, я предлагаю прямо с этого места закрыть страницу, потому что помочь вам не смогу 🙁

А с теми, кто остался, давайте рассмотрим две наиболее распространённые ошибки, которые делают люди нашей с вами ментальности в процессе критики.

1) Во-первых, они выдают своё мнение без запроса

Идею ответа только по запросу (на всё, что угодно) человеку нашей ментальности тоже крайне трудно осознать. Галочки «по умолчанию» выставлены у нас в головах так, что любое проявление любого человека в окружающую среду автоматически означает, что каждый мимо проходящий имеет неоспоримое право эти проявления оценить, осудить, что-то про них сказать, как-то отреагировать в меру своих сил и ума. И рассчитывать, что его послушают (а ещё лучше, если примут к сведению и поблагодарят). Также по умолчанию стоит галочка «обидеться, рассердиться и высказаться, если не захотели слушать (принимать, благодарить)».

ПОЧТИ НИКОГДА НЕ УДАЁТСЯ ОБЪЯСНИТЬ, ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ ВСЁ НАОБОРОТ!

Я и сейчас не уверена, что у меня получится докричаться. Но, видите, пробую. Ещё жива надежда.

Люди! Если в окружающую среду не было запроса на ваши реакции, то никакого позыва «покритиковать» у вас просто не должно возникать. И уж тем более, не должно возникать обиды на то, что кому-то не интересно ваше мнение и вы как его источник. У вас могут возникать чувства, мысли и реакции в ответ на любой стимул. Но они только ваши, и вам с ними иметь дело. Если же у них почему-то сразу есть вектор в сторону обратной связи источнику стимула, — то это нездоровая фигня, сразу по многим пунктам. Работайте с нездоровыми фигнями, пожалуйста, а не бейтесь ими об других почём зря. От битья не пройдёт.

2) Во-вторых, люди считают критикой всё, что угодно, кроме неё

Основная причина, как я уже упоминала – это жёсткая среда, в которой мы выросли, и связанные с нею искажения восприятия. Вследствие искажений мы принимаем за критику просто всё негативное подряд – как в свой адрес, так и от себя.

Тут я уже хочу приводить примеры, потому что с ними сразу понятно, что имеется в виду.

1. Неуместные Я-сообщения

Примеры:
Мне не нравится, мне не помогло, мне никакой информации не несёт, ко мне неприменимо, я не такой и т.д.

Почему это не критика:
Вы делитесь какой-то своей эмоцией или мыслью: например, нарушенными ожиданиями, досадой о потраченном времени, инсайтом, информацией о себе и пр. Но человеку в 95% случаев это не нужно, неинтересно и бесполезно, потому что это — о вас, а не о нём, и не о его творении. Получается немного похоже на анекдот — «Пришёл сказать, чтоб на меня не рассчитывали».
Тут есть одно исключение: если вы — очень типичный представитель аудитории, на которую всё это рассчитано — то ваши эмоции важны, их нужно учитывать. К сожалению, 9 из 10 «критикующих» и в этом плане не представляют интереса, что, конечно, бывает обидно, ведь о себе-то поговорить хочется.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Чаще всего, недоумение: а вы вообще кто? Но может и переживать, и терять мотивацию, если ему важно нравиться всем.

Как превратить в правильную критику:
Добавить, почему вы считаете, что информация именно о ваших эмоциях и реакции может быть важна. Если такое добавить невозможно – не говорить ничего.

2. Примитивная негативная оценка

Примеры:
Плохо, ужасно, бессмыслица какая-то, бред, чушь, отстой, ну и фигня, да это полная ерунда, и т.д.

Почему это не критика:
Примитивная — означает, простая, самого первого уровня без напрягов. Никакой пользы от этой оценки нет, потому что она субъективна и слишком проста, а значит, не может быть «включена в статистику» и не может быть платформой для улучшений (ничего же не уточнено). Здесь тоже действует вышеописанное исключение: если вы — очень типичный представитель аудитории, либо, например, начальник критикуемого — то ваше мнение важно. Как несложно догадаться, большинство «критикующих» не относятся ни туда, ни сюда, но рады оценить всё вокруг, не слишком при этом утруждаясь.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Обиду, равнодушие, усталость – в зависимости от чувствительности к примитивным оценкам.

Как превратить в правильную критику:
Усложнить (для этого придётся напрячься и отрефлексировать свои ощущения, понять, чем именно они вызваны). Объяснить, почему ваши впечатления важны (например, вы – ЦА). Если ваши впечатления нипочему не важны, а просто вас распирает – не говорить ничего.

3. Переход на личности

Примеры:
Все личные оскорбления, обвинения, упоминания любых сведений из личной истории объекта «критики», отсылки к характеру объекта, оценка его реакции на всё это и пр.

Почему это не критика:
И снова нужно сказать, что этот пункт — ключевое отличие русскоязычного пространства (к сожалению). «Позор хреновому огороднику», как результат вопроса про рояль, помните? Вот, ровно это. Мы вообще не умеем рассматривать событие, мнение или продукт в отрыве от личности создателя. Нам искренне кажется, что всё связано, а значит, у нас есть право обсуждать личность, как будто именно она выставлена на оценку. Кроме того, очень часто переход на личность используется как основание обнулить или основательно обесценить то, что человек сделал, либо укусить его побольнее, найдя уязвимые места. Личность никто поменять не может и тем более не все хотят это делать, так зачем вообще её приплетать?
Вспомнила типичный пример — обвинения феминисток в травмированности как причине их позиции, будто бы иметь травмирующий опыт – это что-то стыдное и дискредитирующее саму позицию. Феминизм в отрыве от личностей феминисток обсуждать может очень мало кто.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Диапазон широкий, в зависимости от бэкграунда: удивление, растерянность, раздражение, злость, стыд, бессилие (себя поменять нельзя, а значит – останешься мишенью, так что, возможно, лучше ничего не делать).

Как превратить в правильную критику:
Очень трудно, но можно. Убрать вообще личность подальше, и рассматривать продукт или процесс в отрыве от неё. Если совсем не получается – представить, что это сделал ваш ближайший друг или подруга, т.е. все прежние связи с личностью, которые вас царапают, перестали работать. Потом проверить, есть ли всё ещё желание что-то сказать.

4. Агрессия

Примеры:
Прямая агрессия — оскорбления, хамство, непрямая — саркастические и язвительные замечания, пассивная агрессия — ну теперь-то уж что и т.д.

Почему это не критика:
Тут всё просто. Агрессивный выброс под видом критики — это попытка отреагировать свою злость, зависть, дискомфорт и другие эмоции через нападение на объект. Эмоции может вызывать как сам человек, так и его творение. Также эмоции могут не иметь отношения ни к чему «критикуемому». Легко догадаться, что никакому улучшению и помощи агрессия не способствует, а вот что она хорошо делает — так это вызывает здоровое желание защититься или напасть в ответ.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Зависит от того, насколько он может отделять себя от того, что «критикуют». Если хорошо отделяет – будет чувствовать сожаление, раздражение, удивление. Если плохо – будет чувствовать, что его атакуют, уходить в защиту и демотивироваться.

Как превратить в правильную критику:
Остановиться и вернуться на шаг назад. Попробовать понять, в каком месте вы разозлились, и какой вклад в эту злость внесла ваша личная жизненная история (или история взаимоотношений с этим жанром, человеком, отраслью). Если место найдено, оформить фидбек в формате «В этот момент… я почувствовал/а злость, потому что… Мне кажется, вам/тебе важно это знать, потому что…». Если место не найдено, оставить всех в покое и разбираться дальше только с собой, т.к. отслеживать случайные триггеры агрессии — в ваших прямых интересах.

5. Гиперэкспертные выступления

Примеры:
Непрошеные инструкции и лекции как надо, театральные упрёки в недостатках, намёки, завуалированные под вопросы, фамильярность, снисходительность, поучительные интонации, попытки применять манипуляции и «дрессировку» (отрицательное и положительное подкрепление)

Почему это не критика:
Сначала уточню, что для меня слово «экспертность» не несёт отрицательного значения. Все мы в чём-то эксперты, и часто делимся своими знаниями друг с другом, без какой бы то ни было иерархии. Речь в этом пункте именно об избыточности. Гиперэкспертность — это приятное почёсывание вашего ЧСВ, потому что сама такая «критика» акцентирует, что вы знаете всё гораздо лучше. В некоторых случаях это ещё и попытка поконкурировать или подоминировать (т.е. содержит в себе агрессию). Ваше сообщение вполне может включать ценные комментарии (эксперты бывают и настоящие), но всё, преподнесённое в такой форме, до цели не долетит, потому что любой человек мгновенно отвлечётся на обложку. Кроме случаев, когда он буддист, пожалуй.
Как пример хочется привести привычную (и в большинстве случаев ненужную) позицию гиперэкспертности у мужчин по отношению к женщинам. По любым вопросам. Это даже имеет своё название – менсплейнинг.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Зависит от выраженности его нарциссической части. Если она выражена сильно, то он будет уязвлён, возможно – ранен, так как почувствует себя хуже вас и ощутит стыд. Если выражена слабо – не заметит, посмеётся или будет раздражён.

Как превратить в правильную критику:
Оставить всю содержательную часть как есть. Отрефлексировать свои истинные мотивы, пригладить раздутое Эго и полностью убрать излишек экспертности. Если это сложно, то представьте, что вы делаете совместный проект с коллегой, и за результат отвечаете и переживаете оба (а вот докладывать выпало ему).

6. Требование идеальности

Примеры:
Использованы не те слова, цвет неправильный, надо было по-другому, вот эта мелочь всё портит, ну разве так можно, вы всё неправильно делаете, вы не учли того-то, слишком эмоционально, и всё прочее из серии «не так стоишь, не так свистишь».

Почему это не критика:
Обычно это перфекционизм зрителя. Придирки, как правило, идут к конкретным мелким вещам, которые настолько вопиюще «неправильны», что перфекционисту становится почти физически плохо. Поэтому их исправление кажется важнее, чем сам главный объект, и акценты смещаются. Фактически, это требование идеальности, причём идеальности с точки зрения конкретного постороннего человека. Для того, чтобы её достичь, другому человеку нужно жить в вашей голове и знать, как надо было сделать по-вашему. Зачем это ему? Чаще всего, низачем, ведь не факт, что по-вашему лучше. Хотя поранить подобными претензиями можно – у нас невероятно нарциссичный мир, где фантазиями об идеальных продуктах, и неумением поддерживать себя в ошибках — отравлены многие.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Зависит от выраженности его нарциссической, а также — обсессивной части (страшные слова!). Если они выражены сильно, то он от вас «заразится» и будет чувствовать, что всё пропало, потому что идеальность не достигнута и он вам не угодил. Если выражены слабо – не будет задет. Возможно, попробует даже вас успокоить, потому что смотреть на мучения перфекциониста довольно тяжело.

Как превратить в правильную критику:
С перфекционизмом очень трудно бороться, потому что основа у него болезненная: когда-то что-то было сделано недостаточно хорошо, и последствия стоили слишком дорого. Этот капкан может потом срабатывать всю вашу жизнь, но другие люди, конечно, ни при чём. Так что для критики лучше оформить это как Я-сообщения: «Я чувствую, что очень важно поменять тут.. и тут…Потому что…». Правда, мы тут должны помнить о п. 1 – нужны ли другому человеку какие-то сведения о вас и о том, как именно нужно по-вашему сделать? Также помогает честно ответить себе на вопрос, правда смогли бы вы, такой умный, сделать то, что сделал другой, лучше? А в тот же срок? Обычный ответ — «нет», хотя бы потому, что продукт другого человека – вот он, а у вас пока только спазмы от его неидеальности. Тогда, возможно, лучше не говорить ничего.

7. Обесценивание

Примеры:
Зачем это вообще нужно, делать вам нефиг, а в советское время без этого жили и ничего, это бессмысленно, вот же вы сколько времени потратили зря, и т.д.

Почему это не критика:
О, это главный бич всех критикуемых, потому что сообщение, которое содержится в обесценивающей фразе – это «на самом деле ты ничего не сделал». Трудно придумать нечто более разрушительное. Это не может быть критикой по определению, так как обнуляет само пространство для критики. Почему хочется обнулять чужие результаты – большой вопрос: иногда это бывает искреннее мнение «лучше бы этого не было», иногда это замаскированная агрессия, иногда – конкуренция и т.д. В подавляющем большинстве случаев это ещё и явная неправда, потому что если бы результат ничего не стоил на самом деле, нечего было бы и обнулять. Поэтому люди, использующие обесценивание, попадают в собственную ловушку – так как энергия, затраченная ими, явно говорит об уровне значимости объекта «критики» для них.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Обесценивание – нарциссическая защита. Если у человека, которого вы критикуете, есть выраженная нарциссическая часть, то он либо заразится (то есть начнёт переживать собственную ничтожность), либо поранится.

Как превратить в правильную критику:
Этот пункт – никак. Лучше всего ничего не говорить, а разбираться, почему вас так тянет превратить что-то в ноль и куснуть чужое Эго.

8. Требование контейнирования

    • Контейнирование — это способность перерабатывать эмоции без подавления, своего рода переваривание, которое позволяет сделать их переносимыми.

Примеры:
«Громкие» (по мощности) сообщения о своих чувствах и ощущениях с детализацией («меня сейчас стошнит»), упрёки в возникновении этих чувств, представление себя вашей жертвой, демонстрация «ранений» и проблем, возникших из-за вас, невнятные выкрики («аааа оооы фрррр ай-яй-яй капец!») и т.д.

Почему это не критика:
Уточню, что я не имею в виду реальные отношения, где кто-то травмирован, а только виды человеческих реакций на обычные, простые вещи, которые не должны ранить. Активное требование контейнирования, при отсутствии отношений — это просто-напросто попытка потушить об другого человека свою горящую жопу, поскольку либо 1) есть убеждённость, что именно он виноват в возгорании и должен помогать тушить, либо 2) хочется его наказать за свой дискомфорт от жжения (с которым не хочется иметь дело самостоятельно). Механизм работает вне зависимости от истинных причин возгорания, которые могут быть (и чаще всего, являются) глубоко личными. Как говорит моя коллега Полина Гавердовская, где прихватило – там и нагадил, ладно, если успел штаны снять. Любопытно, что часто «жертвы» тратят на этот пункт столько энергии, сколько не у каждого из нас есть (и это один из признаков того, что беспокоиться за них не стоит).

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Некоторые люди чувствуют недоумение, потому что, фактически, в них почему-то чем-то левым тычут, и требуют что-то с этим сделать. Другие (гиперответственные, или склонные к чувству вины) могут индуцироваться и всерьёз начинать контейнировать.

Как превратить в правильную критику:
Убрать оттенок требования и оформить в виде «отчёта об ошибке»: «у меня появилось чувство, что… Возможно, так чувствую не я один/одна и если это не было вашей целью, то примите к сведению». Полезно ещё бывает для себя разобраться, почему у вас есть потребность или желание нести свои чувства кому-то другому. Если это повышенная ранимость и неумение обходиться с дискомфортом – то всё-таки, это не проблемы окружающих, и нужно это учитывать.

9. Далеко идущие выводы

Примеры:
Теперь всё пропало; вы так сделали потому что…; это дискредитирует всю идею; всё это неспроста; а также — литературные приёмы типа гиперболизации, псевдологических выкладок и т.д.

Почему это не критика:
Потому что это личные размышления, как правило, глубоко субъективные (хотя люди, согласные с ними, могут и группироваться). Со стороны чаще всего напоминает паранойю, сбой в мышлении либо теорию всемирного заговора, потому что доказать свой вывод автор обычно не может. Точнее, он-то считает, что может, но запутывается в ногах и падает. Никакому улучшению такие выкрики по определению не могут способствовать – всё происходит у «критикана» в голове, так что вы тут бессильны.

Что чувствует человек, когда его «критикуют» подобным образом:
Раздражение, злость, недоумение, равнодушие – в зависимости от чувствительности к реакциям других. Устойчивых людей можно даже этим рассмешить 🙂

Как превратить в правильную критику:
Если вы склонны к такому, пробуйте перед тем, как выдавать суждение наружу, подвергнуть его самокритике, найти «слабое звено» в своих рассуждениях. Хороший приём для этого — представьте, что вам надо опровергнуть вашу же позицию, какие аргументы вы используете? Часто после этого внутреннего спора оказывается, что говорить-то и нечего, так как бесспорное оказалось спорным. Если всё же осталось, что говорить, подайте это как мысль и посоветуйтесь «Мне почему-то кажется, что … А вы как думаете?».

* * *

Устали? Ничего, скоро уже конец. Мы с вами рассмотрели, как не надо критиковать, и почему. Теперь давайте перейдём к самому важному – как НАДО критиковать. Как оформить ваши замечания так, чтобы не ранить, не демотивировать, не оскорбить, а поддержать и стимулировать.

Признаки хорошей критики:

    • она исходит из позиции «плечом к плечу с автором»;
    • она уважительна, то есть, принимает во внимание труд другого человека и/или результат этого труда;
    • она мотивирует на изменения;
    • на вызывает инсайты (озарения) о том, как можно что-то улучшить;
    • она не задевает самооценку. В идеале, вообще её не касается, потому что не может быть никакой нужды ранить чужое Эго, чтобы донести свою мысль.

Как надо критиковать:

    1. Начните с чего-то положительного и качественно его похвалите. Важно сделать это искренне, то есть, действительно найти в предмете критики хорошее, и подробно написать, почему вам это кажется важным. Фальшивая похвала легко распознаётся;
    2. Уберите все ваши негативные эмоции в сторону, чтобы не вызвать срабатывание защит. Не подавляйте чувства совсем – просто отложите на время, так как они вам будут мешать;
    3. Если ваша критика устная — используйте тёплые подкрепления, позитивный язык тела, улыбку. Дайте почувствовать вашу доброжелательность. Если письменная – то же самое, в пределах возможностей печатного текста;
    4. Когда приступаете собственно к пунктам замечаний, вместо указательных предложений используйте Я-сообщения: вместо «вы не правы» – «я не согласен». Так вы избегнете обвинительного тона;
    5. Будьте как можно более точны и детальны в описании сути, того, что надо поменять и улучшить. Чем подробнее – тем лучше;
    6. Делайте акцент на поведении/продукте/творении, а не на самом человеке. Так вы сохраните его от чувства «я какой-то неправильный, пойду лучше полежу в кустах»;
    7. Постарайтесь войти в позицию критикуемого, искренне примерить шкуру того, кто уже хорошо потрудился — а не вещать, как всё плохо, из своей позиции. Иногда после этого становится понятно, что какие-то пункты вашей критики легче озвучить, чем сделать, если учесть всё, что уже учёл он. А некоторые нужно делать иначе, чем вам кажется;
    8. Не говорите слишком много сразу. Ограничьтесь двумя-тремя пунктами, остальные можно добавить, если будет диалог;
    9. Давайте готовые решения, т.е. советы по процессу, которые можно прямо сразу взять и использовать. Если готовых нет – придумайте хотя бы одно, пусть даже сырое. Это облегчит критикуемому задачу;
    10. Обязательно закончите чем-то положительным, и снова — хвалите качественно и подробно. Чем лучше погладите в начале и в конце, тем лучше будет воспринято то, что в середине.

Вот и всё. Те, кто дочитал досюда – молодцы и герои! Хочу кое-что пожелать всем героям, напоследок.

Пожалуйста, помните: цель вашего вмешательства – помочь кому-то стать лучше, исправить проблему. Вы не расслабляетесь с помощью критики, вы не отрабатываете свой стресс, вы не чешете свое Эго. Если всё-таки вы это делаете, остановитесь и подумайте — действительно ли у вас есть обоснованные замечания, или вам просто нужно с кем-то поговорить. Если же вы ПРАВДА хотите помочь — убедитесь, что ваш фидбек содержит именно этот посыл. Очень непросто бывает отделять главное от второстепенного, но наилучшая критика – как раз, самая осознанная и самая тщательно продуманная. Для критикуемого она ещё и самая удобная, потому что её можно немедленно взять в работу. С помощью такой критики проблемы и пути их решения видны очень чётко. При этом, критикуемый не получает «бесплатного бонуса» в виде расстройства, демотивации и ощущения собственной неправильности.

Берегите друг друга – и тех, кого критикуете (потому что на свете слишком мало людей, которые делают хоть что-то), и тех, кто критикует (потому что людей, которым действительно не всё равно — тоже, в общем, немного).

Конец.

Да, в качестве упражнения можно цитировать в комментариях критику, которая вам не понравилась, а мы все будем её улучшать и превращать в правильную 🙂

КОММУНИКАТИВНОЕ НАМЕРЕНИЕ

Отсюда http://nepsyholog.livejournal.com/1321.html

Пообщалась тут с дамами, в кулуарах, на тему «обидел, и сам же потребовал извинений». и как это понять, и что делать с этим вообще..
Как всегда, гендерные роли в этой ситуации могут распределяться произвольно.

Вообще, это самое коммуникативное намерение — штука сложная и запутанная. Например, если вы вздумаете подать накого-нибудь в суд за оскорбление, то дело будет долгим и тягомотным. Сперва данное оскорбление отправляется на филологическую экспертизу, на которой профессор в очках доллжен установить, употреблялись ли общепринятые оскорбительные слова. Мы их все знаем, перечислять не буду.)
Потом наступает очередь суда, и вот тут Ихней Чести можно только посочувствовать. Потому что суд и должен, собственно, установить — было то самое «коммуникативное намерение»=цель оскорбить, или нет. И как это установить, один Бог знает.

Потому что в общении с моей ближайшей подругой я за вечер 5 раз могу сказать тычтодураштоле, и столько же раз в ответ услышать. Общаемся мы так, стиль у нас такой. Ей можно, другим нет.
Хорошо, с дурой все понятно более менее.
А если новая подруга обращается к стокилограммовому двухметровому мэну, в присутствии его друзей — Сюсюнечка?

А может быть оскорбительным слово «Ярославль»? Ну бред же?

Моя подруга, какое-то время назад, общалась с парнем, который недавно с девушкой расстался. Умный, красивый, перспективный. В общении очень приятный, воспитанный. Девушка коренная москвичка, парень, как уже все догадались, из Ярославля. Я сто лет на свете проживу, все равно не пойму, почему это стыдно — быть из Ярославля. Но. В каждом конфликте, при каждой размолвке, при любом его. реальном или выдуманном косяке, его ярославское происхождение склонялось по всем падежам. Парень, к счастью, оказался не дурак, и после парочки разъяснительных бесед с гордой москвичкой расстался.

Было ли у нее коммуникативное намерение его оскорбить? Да БЫЛО. Что бы она сама не лепетала в свое оправдание. И «ярославскую карту» она разыгрывала бы еще 25 лет, случись им столько вместе пробыть. Особенно когда больше приколупаться не к чему.

Мне лично повезло. В силу (не зависящей от меня, а заложенной при рождении) структуры моей личности, мне глубоко плевать с горы, на то, что там на самом деле имел в виду тот или иной лузер, и хотел ли он меня обидеть «на самом деле», или просто.. так получилось. Мне неприятно. И мне этого совершенно достаточно. В малых и средних случаях я предупреждаю, в острых — стреляю сразу. И мне плевать, что не хотели и в виду не имели. Потому что — имели.

Сама я нецеленаправленно людей не обижаю. И не обзываю. А уж если это делаю, то с полной отдачей себе отчета, и крайне целенапраленно. А остальные вокруг — дебилы что ли? Вообще не соображают, что говорят?

Некий уважаемый мной гражданин очень не любит свое домашнее детское имя. Мне это имя как раз очень нравится, но речь не обо мне. Это ведь его имя, правда? и ему оно — неприятно. Почему-то. А так как я его, как выше было сказано, уважаю, и желания его — уважаю, то никогда, даже «случайно» (потому что не бывает таких случайностей!) его так — не называю. От своих близких из детства он иногда согласен это потерпеть. От остальных — нет. Это ведь так просто, правда? И ему дергаться не надо, и мне фуфло бормотать, про как мне (причем здесь я?!) имя нравится и как я (какое мое дело?) считаю, что ему оно идет.

Людям логического склада предложила бы справляться с этой проблемой следующим образом.
Выработать для себя условную схему взаимодействия с яженехотелами и тычёобиделась?

1. Почувствовав обиду, ее надо осознать, а не загонять вглубь, и не убалтывать себя, ища объяснений иногда даже вместо обижателя.
2. Пояснить яженехотельщику в крайне неизысканных выражениях, не допускающих двойственного толкования

вот как-то так)

3. В случае повторения — рвите отношения, особенно если они находятся в начальной стадии. Это всегда легче, чем потом квартиры делить, алименты платить, и шантаж детьми выдерживать.

4. На работе — устраивайте такой скандал, чтоб небу тошно стало. Орите, швыряйтесь, требуйте руководство, угрожайте Трудовой инспекцией.  (NB: это особенно эффективно, если ваши результаты в работе все-таки стоят того, чтобы вас на ней держать).

Поймите одно: это НЕ ВАЖНО, как именно вас оскорбляют. Если лично вы считаете оскорбительным слово «ромашка», и вас, после нескольких предупреждений, продолжают так называть, это — оскорбление. Причем целенаправленное и преднамеренное.

Отстаивайте свои границы сейчас, если не хотите вскорости унитазы смывать за наглой тварью, как в фильме «Страх и трепет».

Никто и никогда не развалит вашу жизнь, появившись в ней вчера. Сдача границ происходит постепенно. И это ваше дело, научить других людей их уважать.

Как получалось?
В школе, на работе, в отношениях?

Тёмная сторона эмпатии, о которой никто не говорит

Источник тут https://econet.ru/articles/166817-tyomnaya-storona-empatii-o-kotoroy-nikto-ne-govorit#.WTepX40ggiM.facebook

Эмпатия – это умение поставить себя на место другого человека и понять его мысли и чувства. Эмпат – это человек, который обладает способностью резонировать на разных уровнях с другими людьми; благодаря этому он может с точностью почувствовать их эмоциональное благополучие.

Пока неизвестно, каким образом данная способность развилась у эмпатов, однако многие считают, что она является врождённой и передаётся через ДНК.

Тёмная сторона эмпатии, о которой никто не говорит

Как это работает? Всё в мире резонирует с электрической энергией. Считается, что эмпаты способны ощущать изменения, которые происходят в электрической энергии вокруг них.

Как правило, эмпатов воспринимают как людей, которые не безразличны к чувствам других; они являются отзывчивыми, заботливыми, чуткими и милосердными душами. Поэтому вы наверняка удивитесь, узнав, что у эмпатии есть тёмная сторона.

Многие люди ждут от эмпатов поддержки и наставлений. Это также означает, что эмпаты видят в мире гораздо больше вещей, чем мы. Это может вызывать проблемы в различных сферах их жизни.

Тёмная сторона эмпатии

Тёмная сторона эмпатии, о которой никто не говорит

 

Они не могут управлять собственными эмоциями 

Вы можете подумать, что эмпат хорошо разбирается в эмоциях и поэтому легко способен справляться со своими собственными. Однако правда заключается в том, что эмпаты постоянно борются за то, чтобы держать своим эмоции под контролем. Они настолько остро ощущают чужие эмоции, в особенности печаль, что иногда могут под их влиянием впасть в депрессию.

Им трудно отличить собственные эмоции от эмоций других людей, а также найти эмпатов, с которыми они могли бы поделиться своими мыслями. 

Столкновение с негативной энергией приводит к переутомлению 

Эмпатам приходится иметь дело с огромным количеством информации из-за их чувствительности к электрическим энергиям. Ввиду этого, они могут чувствовать себя подавленными и чрезвычайно уставшими при попытках осмыслить происходящее.

Они особенно восприимчивы к отрицательной энергии, и это сильно расстраивает их. Когда всё, что они могут ощущать – это негатив, они быстро утомляются.

Ими пользуются 

Поскольку эмпаты являются доверчивыми душами, которые всегда верят в доброту, ими нередко пользуются менее совестливые люди. Эмпаты по своей природе щедры и добры. Этим они могут привлечь тех, кто только берёт, не отдавая ничего взамен.

Когда эмпат узнаёт о том, что его обманули, он может впасть в глубокую депрессию. 

Они пренебрегают собой 

Поскольку эмпаты предпочитают давать другим, а не получать, они нередко пренебрегают собственным благополучием, включая состояние разума и тела. Эмпаты сильно устают от стресса и переживаний, поэтому они легко забывают заботиться о себе. 

Им трудно влюбиться 

Поскольку эмпаты чересчур восприимчивы к жестокости в мире, им бывает крайне сложно довериться кому-то полностью. Они не раскрывают своё сердце, потому что боятся, что им причинят боль.

Они не могут себе позволить всерьёз влюбиться, поскольку думают, что не смогут справиться с огромной страстью. 

Им часто кажется, что они несут тяжкое бремя 

Эмпаты – бескорыстные люди, на которых каждый день обрушивается большое количество сенсорной информации. Они чувствуют, что должны помогать людям, однако это огромное бремя, поскольку они не могут помочь всем, кого встречают на своём пути. Тем не менее, как бы тяжело им ни было, они всё равно будут стараться решить чужие проблемы, дабы не позволить человеку упасть вниз.

Заключение 

Эмпаты должны осознать, что им не под силу решить все проблемы в мире.

Чтобы тёмная сторона эмпатия не завладела их жизнью, им нужно перестать отдавать свою энергию каждому, кого они встречают на своём пути.опубликовано econet.ru

К вопросу о плохих вещах, которые мы делаем себе сами.

Отсюда. https://www.facebook.com/gaverdovskayastudio/posts/1995973810626575

К вопросу о плохих вещах, которые мы делаем себе сами.

В психотерапевтической работе обычно бывает особая точка отчаяния, к которой нужно быть готовыми. Человек, условно говоря, плохо живет потому, что разными способами гадит себе. Окружающим, разумеется, тоже, но это обычно волнует не его, а окружающих, о чем они и расскажут своим терапевтам. Так вот. Гадит человек себе всякими разными способами, как водится, совершенно этого не осознавая. Иначе зачем бы мы все (терапевты) были нужны?

Хорошо обученный, вменяемый и (желательно) в меру счастливый терапевт способен достаточно скоро увидеть эти способы и показать их клиенту. Если он плохо обучен, он не видит их и не умеет показывать, невменяемые и несчастные — видят не то, и показывают не так. Чрезмерно счастливый терапевт — тоже плохо, ему просто трудно сконцентрироваться на чужом несчастьи. К счастью клиентов и несчастью терапевта, острое счастье — это обычно короткий эпизод, после чего хорошо обученный и в меру счастливый терапевт возвращается в норму.

К чему это я, отвлеклась. Так вот, гадит себе, стало быть, клиент, и не видит этого. А терапевт ему показывает, разными способами. И, о чудо. Клиент впервые видит. Происходит первый прорыв, только прорыв грустный. Клиент видит, но ничего не может поделать. Счастливее он не становится, поскольку гадить себе не перестает. Еще добавляется досада от сознания масштабов неприятности. И вот в этом месте обоим необходимо терпение и мужество. Потому, что на то, чтобы начать меньше себе гадить, нужно время. Нужно изучить способы, которыми ты себе гадишь, досконально.

Процесс этот может быть очень неприятным, болезненным и совершенно не приносящим удовлетворения. Когда удовлетворения нет, совершенно не ясно, на что опираться в этом тяжелом процессе, который выглядит, как бесконечный. В этот период клиенты часто говорят: я понял, и что? Особенно могут пострадать люди, которые привыкли делать себе гадости, унижая себя. Увидев это с близкого расстояния, и не умея себя остановить, они очень быстро начинают унижать себя еще и за это: «Я уже совсем ку-ку. Унижаю себя, и еще не могу остановиться. Ну, вот, опять». Клиенты, легко разрушающие важные связи, могут решить уйти в этот момент: «Этот терапевт — такой же урод, как все остальные люди, встреченные мне на моем жизненном пути. Ничем не может мне помочь, я только узнал, что я чмо, да и все».

Так вот, о чем я. Очень важная есть штука, вот она. Бесполезно останавливать себя от делания себе гадостей. Потому, что если вы берете себе «остановить себя», как цель, то любая неудача в том, чтобы останавливать себя, становится еще одной гадостью, которую сами себе засчитаете. А ваш счет и так огромен, и он, как это ни смешно, не в вашу пользу, ибо в войне с собой победителей нет. Вместо того, чтобы останавливать себя, изучайте себя. Если вы научились портить себе жизнь давно, вы делаете это автоматически. Чтобы разучиться ее себе портить, нужно узнать, как это устроено. Чтобы разрушить этот механизм, нужно досконально изучить, как оно устроено. Чтобы изучить это, не надо ничего останавливать, надо изучать. Вы будете в двойном выигрыше: вы не будете в дураках, когда не смогли себя остановить, и у вас будет накапливаться информация о том, как вы устроены.

Что происходит дальше? Чем больше вы изучаете собственные способы портить себе жизнь, тем менее бессознательными они становятся. Чем менее бессознательными они становятся, тем хуже они работают. Происходит то же, что случилось с сороконожкой, которая задумалась, с какой ноги пойти, и упала. Этого мы и добиваемся. И это единственное, чем я могу поддержать всех тех, кто встал на нелегкий путь самосовершенствования 🙂

Удачи и бесконечного терпения всем нам, ибо терапевты — тоже вечные клиенты, если они хоть немного вменяемы 😉

Автор: Полина Гавердовская

БРЕНЕ БРАУН. LIVING BRAVE SEMESTER

Отсюда https://www.facebook.com/elena.truskova/posts/1533452660020170

Третий урок. Эмпатия и сопереживание себе

Брене начинает урок с разговора об арене. Даже не так: об Арене. Арена будет в моих заметках с курса символизировать ту ситуацию, в которой я хочу быть верна моим ценностям (см. первый урок) и проявить уязвимость (см. второй урок), но блин страшно же!

Вот поэтому с большой буквы.

Брене берет иллюстрацию огромного, разрушенного древнего амфитеатра, чтобы усилить визуальный эффект: в самой серединке нахожусь я, под палящим солнцем и в одиночестве, а вокруг — концентрические круги мест для зрителей. Кто поближе, кто подальше. Но народу куча, и я не всегда знаю, кто именно будет читать мой текст или смотреть мой ролик. Кто-то.

Брене говорит, что для нас заметнее всего в толпе — критики. Мы реагируем в первую очередь на них. В человеческой природе проявлять больше внимания тому, что несет больше угрозы. Публикуя пост на определенную тему, я могу предположить, кого он заденет и о чем мне можно написать в комментариях — и вообще-то, держа это предположение в голове, можно целиком переписать пост перед публикацией так, чтобы уязвимости в нем не осталось, чтобы критик остался с носом. Но в этот момент я также лишаю себя возможности получить понимание, принятие, сопереживание. Нельзя отрезать себя только от сложных чувств. Можно перекрыть только все разом.

А ещё Брене говорит, что самые жесткие критики — это мы сами. Никто так не умеет нас есть, как критик внутри каждого из нас. Он болтает своим мерзким голоском, рассказывая мне, что никому-то это не интересно, что я ничего нового не пишу, а если и пишу, то получается плохо — в общем, загоняя меня в ловушку стыда.

Эмпатия — это спасение от стыда.

Брене предлагает такую метафору: если мы положим стыд в чашку Петри и добавим туда замалчивание, осуждение и нежелание ни с кем делиться, то он обязательно вырастет. Эмпатия же разрушает стыд. Оказывается, что есть люди, которые понимают, каково мне сейчас. Им тоже так бывает. Оказывается, не то чтобы никому не интересно то, что я делаю — и не так уж и плохо у меня получается. Пуфф! Стыд улетучился, и я могу что-то сделать.

*
Поэтому курс Брене во многом об эмпатии, необходимости обращаться за помощью и поддержкой. Ведь когда решаешься на какую-то смелость, обязательно появляются внутренние голоса: «Чего это ты о себе возомнила?», «Да кто ты вообще такая?», «Кому ты интересна?», «С чего ты взяла, что это кому-то нужно». Это говорит стыд. И разбираться с ним можно только через эмпатию.

Брене говорит, что тот, кто решается быть уязвимым и смелым на Арене, не может взять с собой щит. Потому что либо уязвимость, либо щит. А значит, он остается на Арене совсем один, безоружный — и всё, на что он может опереться, это ясное понимание своих ценностей. Для чего и что он делает. Зачем это ему нужно.

Каждому из нас, говорит Брене, нужен кто-то, кто возьмет нас в охапку после того, как мы, в пыли и разочаровании, возвращаемся с Арены, смахнет эту пыль и скажет: «Это было очень сложно. Да, так сложно, как ты и ожидала. И я вижу, какой смелой ты сейчас была. Это невероятно круто. А теперь бери себя в руки и выходи снова. Ты знаешь, зачем тебе это нужно».

Добавлю, что очень здорово, когда этот кто-то есть снаружи: это помогает со временем построить такую поддерживающую фигуру внутри. Я сейчас в самом пылу этого строительства, и мне очень помогает наличие таких фигур снаружи. Я учусь у них сопереживанию себе. Раньше у меня были только внутренние самозванцы с критиками, теперь у меня появляются внутренние друзья (http://annachernykh.ru/vnutrenniy-drug-kak-eto/).

Брене обращается к работе Терезы Уайзмен (Theresa Wiseman), британской исследовательницы эмпатии. Вот что, по мнению Терезы, запускает эмпатию:

1. Сменить перспективу
2. Удержаться от оценочного мнения
3. Распознать свою эмоцию
4. Рассказать о ней

Эмпатия, — говорит Брене, — это не врожденное свойство. Это набор навыков, который можно освоить — и который нужно постоянно применять, чтобы им было всё проще пользоваться.

СМЕНИТЬ ПЕРСПЕКТИВУ

Мы все смотрим на мир через некоторый набор линз, — говорит Брене и показывает картинку. Среди линз: возраст, гендер, цвет кожи, национальность, религиозность, ориентация, физические способности и другие врожденные особенности и личные выборы.

И чем сильнее ваш личный набор линз склоняется в сторону наиболее массового, привилегированного, популярного выбора, тем сложнее вам вспомнить о том, что это всего лишь линзы — и у другого человека они могут быть другими.

Брене приводит в пример себя: белокожая, образованная, гетеросексуальная — ей нечасто приходилось сталкиваться с тем, что её линзы считали странными или неприемлемыми. Брене говорит, что чем более редкие у нас линзы, тем лучше мы понимаем концепцию «смены перспективы». Потому что на личном опыте знаем, насколько перспектива бывает разная.

Брене предупреждает, что нельзя избавиться от своих линз и поместить в свой зрительный аппарат чужие. Мы выросли в определенных условиях. Мы выбрали жить определенным образом. На нас влияют конкретные события, личные выборы и принятые решения. Очень большая иллюзия — что можно посмотреть на ситуацию глазами собеседника.

А что можно? А можно — признать, что у нас с вами очень разный набор линз. И я никогда не смогу прожить то, что проживаете именно вы. И наоборот. Но я могу поверить в то, что мир, который видите вы, настолько же реален и важен, как и тот, что вижу я. Принять нашу разность и признать, что если собеседник говорит о важном для него значит, это действительно важно для него. Поверить в это. А затем замолчать, выслушать, задать вопросы, почувствовать в себе любопытство к тому, как живет другой человек — и признать, что именно такой опыт существует, важен и рассказан сейчас мне.

УДЕРЖИВАТЬСЯ ОТ ОЦЕНОЧНОГО МНЕНИЯ

Брене много работала с помогающими практиками и признает, что удержаться от оценки, выслушивая сложную историю, гораздо проще, когда тебе за это платят и это работа — чем когда тебе звонит твоя собственная сестра, мать или дочь.

Чтобы удерживаться от оценочного мнения, говорит Брене, понадобится выяснить: в каких областях жизни у меня самой есть значительный стыд. Потому что я склонна оценивать то, что происходит рядом с этими областями. Потому что именно такое задевает меня за живое, и я могу не сдержаться.

Мы не осуждаем людей в тех областях жизни, где у нас всё в порядке. Где мы чувствуем себя уверенно и безмятежно. Где нам хорошо.

Агрессия в виде оценочного мнения выплескивается по тем поводам, где нам не хватает уверенности и спокойствия. Добавлю, что это всегда очень хороший материал для разбора с терапевтом: кто меня недавно сильно взбесил и в какой момент я взорвалась. Чем я спокойнее, тем меньше нужно разбирать лично про меня. Как часто бывает, наша реакция на события гораздо больше говорит о нас, чем о событии.

Родительство, — говорит Брене, — отличный пример, потому что каждый день я как родитель чувствую, что не справляюсь, и такая радость застыдить кого-то, кто справляется ещё хуже меня, чтобы почувствовать себя чуть лучше.

РАСПОЗНАТЬ ЭМОЦИЮ И РАССКАЗАТЬ О НЕЙ

Для этого не нужно быть психологом, — говорит Брене. — Не нужно также говорить «о, твоё сердце, должно быть, переполнено горечью, и мне хочется направить к тебе луч поддержки». Нужно сказать что-то, оставаясь живым и настоящим. Например: «Вот дерьмо. Я чувствую, что сейчас тебе очень трудно. Мне кажется, у меня было что-то очень похожее, и я помню, как сложно было выбираться оттуда».

Здесь важно не уйти в собственную историю о том, как у меня было что-то похожее. Но обратиться к своему опыту переживания похожих эмоций придется. Брене говорит, что мы не можем чувствовать эмпатию к опыту (потому что он у нас разный), но можем — к эмоциям. Нам всем бывает радостно и горько, грустно и весело. Эмоции — универсальные мостики от человека к человеку.

Эмпатия, говорит Брене, это ощущение, что ты не один. Что кому-то до тебя есть дело. Что кто-то выслушает тебя, не станет перебивать, поверит, что то, что ты переживаешь — важно и сейчас обуревает тебя. Что ты можешь поделиться с тем, кто может тебя воспринять как отдельную личность, которую не нужно спасать или стыдить, а нужно — замолчать и проявить интерес к чужой жизни. А то, насколько этот интерес неподдельный, очень хорошо считывается. Подделать его не выйдет.

Во втором уроке Брене говорила, что уязвимости не бывает без границ. Так вот, как нельзя рассказывать про сложное всем подряд — можно получить совсем не эмпатию, так нельзя и слушать, не имея на это моральных сил — искренне проявить эмпатию в ситуации, когда тебе совсем не до этого, не получится. Анастасия Рубцова хорошо пишет в своем фейсбуке о поддержке: о том, что не является ею (https://www.facebook.com/anastasiya.rubtsova.75/posts/1535905713120274) и о том, что является (статью скрыли на время по просьбе журнала, обещают открыть в ближайшие дни, вот цитата оттуда: https://t.me/forgetenotreads/620). Важно понимать, что в некоторых ситуациях я не способна на эмпатию в принципе, потому что у меня сил на себя не хватает.

Стыд, — говорит Брене, — на самом донышке это «ты один». Ты один с этим всем. Эмпатия эффективно борется со стыдом, потому что она, наоборот, основывается на ощущении «я слышу тебя. Ты не один».

Стыд не переживет открытого разговора, в котором можно высказаться и почувствовать, что тебя услышали и приняли. Не обесценили твой опыт, не насоветовали, не пожалели, не навязали своей картины мира, не уговаривают забить — а прямо сейчас слышат и сопереживают, видят ТЕБЯ за твоими поступками и событиями твоей жизни.

Эмпатия, — говорит Брене, — это не слова и не угадывание того, что нужно человеку. Это внимание, уделенное процессу, в котором один человек проявляет интерес к тому, как другой описывает своё сложное состояние, и старается сменить свою перспективу, чтобы понять, что происходит по ту сторону моих линз на самом деле.

Самая большая ошибка, — говорит Брене, — это входить в эмпатию с целью починить другого человека. Это стремление не имеет ничего общего с эмпатией, и никакая эмпатия не согласуется с таким поведением. Желание посоветовать, найти решение, сделать всё правильно — либо они, либо эмпатия.

Спасительство — это делать что-то для себя, чтобы чувствовать себя классным (см. также треугольник Карпмана в википедии). Эмпатия — это делать что-то для другого. Это дать понять другому, что он не один.

Эмпатия, — говорит Брене, — это практика. Это сбиваться в осуждение. Это отказываться открыться в ответ. Это говорить что-то не то. Это звонить и просить поговорить снова, признаваясь, что мне не нравится, как я себя повела вместо того, чтобы выслушать, что с тобой случилось. Эмпатия — это процесс между двумя людьми, и невозможно научиться ей, как ездить на велосипеде. Можно только постоянно в неё намеренно входить — и с каждым разом что-то новое узнавать о себе. И о людях вокруг.

Брене приводит исследование Кристин Нефф о сопереживании к самому себе (self-compassion) — кстати, совместный курс с Кристин есть среди постоянно доступных платных курсов Брене. Он короткий (четыре видео) и не очень дорогой по сравнению с остальными, $60 (https://www.courageworks.com/…/self-compassion-with-kristin…).

Так вот, Кристин считает, что каждый из нас может проявлять к другим только столько доброты и эмпатии, сколько каждый из нас способен проявить к себе. Поэтому предлагает поработать над добротой и эмпатией к себе, чтобы в итоге развить способность проявлять эти чувства и к другим.

Брене говорит, что с собой стоит говорить так, как вы говорите с кем-то, кого любите. Без вот этих вот «какая я была дура, вечно со мной всё как обычно» — скажите, вы бы стали так говорить с любимым человеком? С партнером? С ребенком? Вот и с собой не стоит.

УПРАЖНЕНИЕ ПЕРВОЕ. Что такое эмпатия?

Брене говорит, что «идеальная эмпатическая реакция» для каждого из нас — это нечто отличное, особенное, своё. Кому-то помогает, чтобы его обняли. Кому-то — чтобы помолчали вместе. И чтобы выяснить для начала про себя (и научиться спрашивать про других), Брене предлагает ответить на следующие личные вопросы:

1. Когда я делюсь чем-то чрезвычайно личным и уязвимым, получаю реакцию и чувствую, что меня действительно понимают, что я чувствую в этот момент? Как я это ощущаю? Какое это состояние — когда меня понимают?

2. Когда я делюсь чем-то чрезвычайно личным и уязвимым, получаю реакцию и чувствую, что меня вообще не понимают, что я чувствую в этот момент?

3. Когда я делюсь чем-то чрезвычайно личным и уязвимым, мне кажется, что наилучшая реакция слушателя для меня будет:
— когда он смотрит мне в глаза,
— когда он не смотрит мне в глаза, чтобы я не чувствовала себя неловко,
— когда он обнимает меня, чтобы поддержать,
— когда он дает мне пространство, чтобы я чувствовала себя услышанной как отдельная личность,
— когда он сразу отвечает,
— когда он молчит, чтобы я могла договорить.

После этого списка вариантов ответа (основанного на исследованиях Брене) мне лично очевидно, что базовая «идеальная эмпатическая реакция» у каждого своя.

А ещё становится ясно, что она может меняться в зависимости от моего состояния, отношений со слушателем, темы разговора и многих других особенностей.

На мой взгляд, Брене дает понять этим опросником, что нет правильного и неправильного — и надо СПРАШИВАТЬ, а не угадывать, чтобы в моменте понять, чем я могу помочь, когда слушаю, и чем я могу навредить нашим отношениям и человеку, который сейчас уязвим рядом со мной.

4. Когда кто-то делится чем-то чрезвычайно личным и уязвимым со мной, я:
— волнуюсь, что скажу что-то не то,
— хочу утешить и сказать что-то доброе,
— нервничаю,
— волнуюсь из-за того, что ничего не чувствую,
— не уверена, что готова выслушать всё,
— хочу помочь, починить, решить проблему.

На мой взгляд, Брене дает понять этим опросником, что эмпатия — дело сложное. Кроме того, чтобы оставаться в процессе и не перетягивать одеяло на себя, приходится ещё и работать вот с этими волнениями и сомнениями. Именно поэтому эмпатия — не навык, а процесс, в который можно выбрать входить, а можно и не выбирать такого. Впрочем, Брене утверждает, что без эмпатии настоящей встречи человека с человеком не выйдет. Поэтому мне лично хочется практиковать проявление эмпатии, хоть это и дьявольски сложно.

5. Опираясь на всё вышесказанное и подумав над своими собственными ответами, что нового вы хотели бы проявить в своих эмпатических практиках в ближайшем будущем?

УПРАЖНЕНИЕ ВТОРОЕ. ПРАКТИКА

Брене говорит, что для каждого серьезного разговора есть подходящий собеседник и подходящий момент — а есть собеседники и моменты неподходящие. Вопрос не только во мне: насколько я готова раскрыться. Вопрос ещё и в ситуации. А также в слушателе.

Я уже выше приводила ссылку на статью Анастасии Рубцовой о том, что не всегда поддержку есть на что организовать. Анастасия пишет: «все неуклюжие формы псевдо-поддержки, вызывающие у адресата в лучшем случае разочарование, а в худшем ярость – означают только то, что человек, которому жалуются, окунулся в чужое ядовитое зелье и защитно отшатнулся» (https://www.facebook.com/anastasiya.rubtsova.75/posts/1535905713120274).

Брене говорит, что каждый из нас в разных ситуациях может оказаться на всех четырех позициях:
— мне плохо, я хочу, чтобы меня выслушали,
— мне плохо, я не готов разговаривать,
— я готов тебя выслушать,
— я не готов тебя выслушать.

И важно здесь не принуждать себя (соблюдать здоровые границы) во втором и четвертом случаях. Это упражнение покажет, что происходит, когда я не различаю, в какой позиции нахожусь — и берусь за то, что мне не по силам.

Ниже — шесть ситуаций, в которых каждый из нас наверняка побывал сам. Упражнение состоит в том, чтобы записать по каждой из ситуаций:
а) что я чувствую, когда со мной поступают так
б) что я чувствую, когда сама так себя веду.

ШЕСТЬ ТРЕНИРОВОЧНЫХ СИТУАЦИЙ ДЛЯ ВТОРОГО УПРАЖНЕНИЯ

1. Друг слышит, как я рассказываю о неловкой ситуации, и подтверждает: действительно, очень стыдно! Какой ужас! Неловкое молчание. Теперь мне приходится ещё и убеждать этого друга, что со мной всё в порядке.

2. Мне сочувствуют вместо сопереживания. Не в формате «я тебя слышу, я сейчас рядом», а «ой, вот бедненькая, дай пожалею».

3. Во мне разочарованы. Меня считали опорой стабильности, а теперь я своим жизненным изменением подставила тех, кто так считал.

4. Слушатель заходится в праведном гневе и желает отомстить за меня.

5. Газлайтинг. Слушатель уговаривает меня, что я «неправильно все поняла» и «преувеличиваю», обесценивая мои переживания и воспоминания. А на самом деле, по его мнению, всё у меня прекрасно, «я крутышка» и вообще мне «ещё повезло».

6. Соревнование. Друг в самом начале моего рассказа перебивает и запальчиво говорит: «Это ещё ерунда! А вот послушай, что со мной было…».

Это всё, как вы понимаете, не эмпатия. И очень любопытно (хотя горько) в этом упражнении отслеживать сначала свою реакцию на такое поведение, а потом нащупывать причины подобного поведения в самой себе. Лучше понимаешь обе стороны. Очень рекомендую сесть и записать — хотя бы потому, что у каждого ответы будут чуть отличаться и для понимания себя нужны свои собственные ответы.

Брене говорит, что все эти шесть ситуаций абсолютно нормальны, когда не соблюдены границы: когда слушатель на самом деле не готов слушать, у него нет ресурсов, ситуация неподходящая, близость с этим человеком переоценена — да что угодно. В чужую голову не залезешь. Но очень важно понимать: если я сам веду себя именно так вместо эмпатии, то это не провал. Это возможность учиться и в следующий раз сделать что-то иначе. Потому что с каждой попыткой проявить эмпатию становится чуть понятнее, что ею является и что — не является. Чтением этого не понять. Только проживанием.